Первый вопрос – традиционный. Расскажи вкратце о себе

Когда я родилась, глава семьи Мхитарянов, дедушка Геворг, чьи предки были родом из Муша, взял меня на руки, назвал Гоар и сказал: «Носи это имя также достойно, как Ишхануи Гоар из романа «Мхитар Спарапет»…
И когда спрашивают: что в имени твоем? то уже потом, спустя много лет, понимаешь и осознаешь, что и имя, и фамилия многому обязывают. Может быть армянское и армянство с рождения и начинается?! То что с первого дня заложено в тебе, в твоей крови, в генах!!! И ты часто слышишь зов предков. Не забывай кто ты и откуда родом!

Спустя 50 лет, в 2009 году, осенью, с помощью добрых и хороших людей, с благословения нашего Србазана Вазгена епископа Мирзаханяна, и под чутким руководством тер-Нарека Гушчяна, я с нашими соотечественниками (52 человека) поехала в Западную Армению – Карс, Сарикамыш, Ани (ныне территория Турции).
… Я вернулась в свой город, знакомый до слез!!! (из песни Аллы Пугачевой «Ленинград»).
Мы были первыми ласточками из Грузии, которые исполнили главный завет наших предков: хоть одним глазом увидеть нашу утерянную родину – Аветяц Еркир, чтобы никогда не забыть!
Я, как и все паломники, взяла горсточку земли из Карса и Ани, чтобы насыпать на могилы дедушки и бабушки и сказать – Я исполнила ваш завет!!!
Вот такая предыстория, всё остальное как обычно…

Родилась в Тбилиси, в семье, где Геноцид армян знают не по наслышке. Мот дедушки и бабушки выходцы из Карса и Муша. Бежали с семьями от резни – кто в Армению, кто в Грузию.

Они рассказывали мне о своих перипетиях очень тихим голосом, как будто вновь переживали то страшное время. Вместе с ними переживала и я, гордясь своими любимыми стариками за то, что они смогли выжить в той бойне и продолжили жизнь в своих детях и внуках, передавая им родной язык, традиции и обычаи армян.

У меня был еще брат, но к сожалению он давно умер. А всего, в семье моего дедушки с отцовской стороны Мхитаряна Геворка – все его почему-то называли «Мхо Сааки тор» («внук Саака из Муша»), только внучат было более 20 человек. Семья очень большая и дружная, а я была у них самая старшая внучка. И мне кажется, относились они ко мне, как-то по-особому.

Отец по паспорту Хачатур, но все его звали, еще с Армении – Паркев. Он жил там в деревне Гегарод Спитакского района. К сожалению, он погиб в аварии в 31-летнем возрасте. Мать, вместе со своим отцом – Норайром Мирзояном воспитывала нас.

Училась в 59-й армянской школе города Тбилиси. Сегодня этой школы нет и в помине. Ее перестроили в гостиницу. Ведь она находилась в центре города, в ее историческом районе – Верэ. Армянских школ, вообще – из, более, чем сорока, осталась одна – 104-ая, да и то в ней сегодня учится всего чуть более 100 учеников.

У меня были отличные учителя, как в школе, так и в институте, да и в жизни самой – тоже. Именно они заложили в меня армянский дух, все, что связано с армянством, его традициями и обычаями. И я благодарна им за это.

Первыми моими учителями были Сасун Тарян и Вруйр Мхитарян – мои дяди, а также моя бабушки – Нушик Мхитарян и Нагаш Серопян. Ну и конечно дедушка, который по восемь раз заставлял читать на армянском «Геворк Марзпетуни» и «Мхитар-Спарапета». В нашем доме всегда звучали армянские народные песни – их пела моя мать и нас – детей, заставляла.

Затем, когда я пошла в школу, моими любимыми учителями были Грач Вартанян, Седа Осипова, Арег Мхитарян. Особое место в этом списке занимает Ишхан Джагинян – директор нашей школы. Он всегда старался привести к нам в гости в школу известных, добившихся успехов в жизни, интересных личностей, поэтов, писателей, ученых, спортсменов из Армении, Грузии и т.д. У нас с ними часто проводились задушевные беседы.

Кстати первое мое «журналистское интервью» относится именно к тому периоду. Я задала вопрос Тиграну Петросяну, приглашенному на встречу с нами нашим директором, будучи ученицей восьмого класса. Тигран Петросян тогда приехал в Тбилиси по каким-то своим шахматным делам. Вопрос был такой: «Товарищ Петросян, если можно, расскажите – кто является Вашим любимым поэтом». На что он ответил, что очень любит стихи Тютчева и прочитал нам несколько стихотворений.

Наверное, уже в тот период во мне присутствовало это желание – делиться мыслями через газету. С пятого класса я активный член школьной стенгазеты. Однако желание стать медработником было во мне не меньше. Но для того чтобы стать врачом надо было ехать в Ереван, а на это мои родные были категорически против. Я не пошла против воли матери и поступила в тбилисский институт им. А.С. Пушкина на факультет армянско-грузинской филологии.

Тем более, что у меня был яркий пример перед глазами в лице моих вышеназванных дядей – Сасуна и Вруйра. Они были философами, писателями, поэтами, филологами. В довершении ко всему Сасун Тарьян работал в районной газете журналистом, а Вруйр Мхитарян преподавал философию в Государственном Университете в Ереване..

Сасун Тарян даже возглавлял газету «Арагат» и местное радио сначала в Спитакском районе, а затем, после объединения двух районов в один – в Цахкаовитском районе Армении.

Из институтских преподавателей нашими «любимцами» были Арташес Мхитарян. Именно он привил мне любовь к армянской литературе, открыв красоту и многообразие армянского языка.

Еще были Володя Погосян и Рамаз Георгадзе – это те преподаватели, которых невозможно забыть. Последний читал нам грапар – древнеармянский язык начала новой эры. Как надо было любить чужой тебе народ, чтобы изучить его древний язык. И не просто изучить самому, а прививать любовь к нему своим студентам, давая возможность оценить всю красоту и гармонию грапара, читая в оригинале Нахапета Кучака, Нерсеса Шнорали и других армянских поэтов средневековья.

После института проработала почти десять лет с малышами. Я с теплотой вспоминаю эти годы, так, как, работая с детьми, я очень многому научилась от них. Столько простоты, наивности и мудрости было в их вопросах, и как они внимали каждому твоему слову широко открытыми глазами.

Они научили меня простому человеческому общению – без зависти и прочих негативных черт, свойственных взрослому человеку.

После, благодаря моей подруге, Мариэтте Бегларян, я попала на радио, где старшим редактором была Сусана Хачатрян, которая научила меня очень многому из профессии радиожурналиста.

Любить журналистику и стать журналистом – это разные вещи. Я убедилась в этом с первых же дней работы на радио.
У каждой профессии свои секреты. Я по-новому училась на практике, как написать небольшую, но информативную статью, какие вопросы и где правильно расставлять акценты во время интервью и другим премудростям профессии.

Работая с 1995 года на радио, а затем на телевидении, я постоянно общалась с армянским населением, входя к ним в дома, делая репортажи о тех или иных личностях. Это были совершенно разные люди, разных профессий, разного уровня жизни и социального статуса. Но их всех объединяло одно – они были армяне – армяне по крови и духу. Общение с ними дало мне огромный заряд энергии и гордости за то, что принадлежу к моему народу, среди которых такие его представители.

Самый неудачный и самый удачный твои репортажи?

Самый неудачный мой репортаж, который я провалила – это интервью с Жорой Снхчяном – известным поэтом и общественным деятелем. Для того, чтобы взять у него интервью, мы, со звукорежиссером и телеоператором поехали в Богдановку – сегодня этот районный центр называется – Ниноцминда. Само интервью получилось на славу – позже, работая в монтажной телевидения, мы сделали неплохой восьмиминутный сюжет об этом очень интересном человеке. Но в этот самый момент нам сокращают эфирное время до пяти минут. Мы в спешке начинаем сокращать и сюжет и текст – а уже тогда только-только входил в практику компьютерный монтаж. В итоге, в эфир материал пошел с накладкой – без записи голоса самого Снхчяна. Долго еще после этого эфира мне было стыдно за этот репортаж перед моими коллегами, хотя вины моей в этом не было.

Впоследствии было еще много репортажей. Моими лучшими репортажами считаю сюжеты об учителе Размике Хамесянце из Цалки и Нарцисе Карапетян – педагоге, писателе и общественном деятеле – сегодня он руководит ресурс-центром в системе образования Ахалкалакского района, а также сюжеты о Манташеве, Арамянце и Мелик-Азарянце – известных армянских меценатов начала XX века.

Назови несколько героев своих сюжетов?

Среди моих героев сюжетов были поэты и переводчики армянской поэзии на грузинский язык – Гиви Шахназар и Анаида Бостанджян, поэт – Михаил Ахтян, художники – миниатюрист Меружан Шаумян, мастер художественной керамики – Левон Осипов, живописцы – дочь всемирно известного тифлисского художника Александра Башбеук-Меликова – Зулейка и Георгий Маноян, заслуженный педагог Роза Зорабян и хореографы – Светлана Ерицян и Лиана Кашаванидзе, и многие, многие другие. Можно перечислять и перечислять, ведь я довольно долго работала на радио и телевидении

Очень хотелось бы сделать репортаж о мало известной сферой деятельности Манташева – его конезаводе на сегодняшнем проспекте Церетели. От него осталось одно строение, назначение которого сегодня не может сказать никто.

О факте существования этого конезавода мне поведал, к сожалению, ныне почивший, Хачатур Геворкян – обыкновенный учитель рисования и черчения в школе, создатель уникальной коллекции макетов городских строений досоветского периода, большой знаток армянского Тифлиса, его архитектуры.

Коллекция, после его смерти перекочевала в сырой подвал и ее судьба сегодня неизвестна. Последний раз она была выставлена на обозрение в армянском театре в день открытия очередного сезона 2005 года.

Как выбирались герои того или иного сюжета?

Мы, с Сусаной Хачатрян, сначала, составили список, известных нам и общественности, людей, а затем постоянно вносили в него дополнительно возникающую информацию об интересных личностях. Большой вклад в этом принадлежит, конечно же, Сусанне, так она очень долго, еще задолго до моего прихода на радио, а затем и на телевидение, работала над этим списком. Она знала очень многих не только в Тбилиси, но и в районах.

Потом, мы ведь делали сюжеты не только о людях, но и о культуре, традициях и другом. В приватных беседах мы выявляли неизвестных для себя многих личностей, в том числе и русскоязычных. Так появился на свет репортаж о поэтессе Марине Киракозовой-Мовсисян, молодых художниках – Виктории Чарухчян, Артеме Алабулянце и Ирэне Оганезовой.

Очень интересный репортаж получился у нас об одной семье, вернее – о свекрови и невестке, очень умелых и известных в округе, вышивальщиц. Интерес был в том, что мать семейства Давидян из Тбилиси научила этому ремеслу не собственную дочь, а именно свою невестку.

Как я уже говорила, у нас было много репортажей из районов, где проживали и проживают армяне, а именно из Цалкского, Ахалцихского, Ахалкалакского, Ниноцминдского районов и Батуми. Мелс Бдоян, Виктор Овсепян, Ваан Терян, Дживани, Газарос Агаян не раз были героями наших полноценных выездных сюжетов, которые не раз переводили на грузинский язык и показывали на своих каналах другие телекомпании.

Как готовились сюжеты?

Мы искали материал о герое очередного сюжета, где только возможно – в газетах и журналах, в архивах, в библиотеке. Собирали и сортировали собранную информацию, составляли примерный план сюжета. Затем выезжали на место, где уже, применительно к конкретной ситуации делали видеозарисовки и брали интервью. Приезжая в студию, садились за окончательный монтаж видеосюжета, согласно отведенного на него времени радио или телеэфира и под него писали текст.

Очень часто сегодня молодые журналисты, готовясь к конкретной встрече, не знают предмета для разговора. Если это тематический вечер какого-то известного поэта, то не всегда они даже хотя бы читали, а не то что бы знали его стихи и творчество. Отсюда неинтересные и скучные репортажи.

Настоящий журналист, работающий над темой, должен глубоко вникать в нее.

Кто из известных армянских авторов, творивших или творящих в Грузии не переведен на русский язык?

Таких мало – это Дживани – его стихи очень сложно поддаются переводу. Это наши гусаны – народные певцы и поэты, чье творчество остается неизвестным русскоязычному читателю. Даже самый известный гусан всех времен – Саят-Нова в русском переводе представлен очень малым объемом своего творчества.

Большинство поэтов и прозаиков переведены не только на русский, но и на многие языки мира. Это, прежде всего, творчество Раффи, Ованеса Туманяна, Нар-Доса, Мурацана, Газароса Агаяна, Ваана Теряна и многих других.

Какие репортажи не пошли в эфир и почему?

Я укажу на один из них – это репортаж об армянах Сигнахи – маленького городка в Кахетии, недалеко от Тбилиси. Сейчас он превращен в туристический центр, где восстановлен его прежний облик средневекового провинциального городка с домами, украшенными резными балконами, в стиле стариной восточной архитектуры.

А ведь там проживало много армян. Они были искусными ремесленниками и торговцами. Все было готово, но репортаж не пошел в эфир, так как произошла реорганизация канала и нам поменяли формат. Мы перестали делать сюжеты, а перешли на 10-минутный новостной блок, иногда просто переводя готовые передачи с грузинского на армянский.

Трудности журналисткой профессии?

Самая большая трудность в нашей профессии интервьюирующего журналиста, работающего на радио и телевидении это то, что многое не зависит от тебя. Как бы ни был профессионально подготовлен репортаж, его всегда могут «зарезать» продюсер или редактор передачи, а также от сбоя техники, как было в случае с репортажами о Жоре Снхчяне и Михаиле Ахтяне.

Какие трудности у журналиста, работающего на языке, как сейчас модно говорить – не титульной нации?

Лично у меня не было никаких проблем. Я одинаково владею, как армянским, так и грузинским. Например, мной приготовлен репортаж на армянском языке о Роберте Стуруа – всемирно известном театральном режиссере, хотя с ним я общалась и брала интервью у него и других театральных деятелей на грузинском.

Первым вопросом к нему было его отношение к армянству и когда впервые он соприкоснулся с ним. Этот вопрос был задан мной не напрасно, так как его известное недавнее высказывание, воспринятое общественностью, как армянофобия, получило широкий резонанс и в Грузии и Армении.

Он, конечно же, отверг все домыслы относительно его отношения к армянам, так как вырос в старом Тбилиси, где в принципе невозможна никакая «фобия», тем более, что и у него есть армянские родственники в лице тети, а также жены дяди. Что же касается его высказывания, то говорил он о конкретном человеке в конкретной ситуации.

Я немножко не о том спросил. Мой вопрос о том – были ли случаи отказа в эфире, если снятый материал шел в разрез с политикой канала?

Нет, я не помню такого случая, хотя, если правду сказать, мы все прекрасно понимали, зачем мы работаем на этом канале и делали наши сюжеты, придерживаясь формата грузинского общественного вещания.

Я уже говорила, что с недавнего времени у нас поменялся формат передачи. Если раньше у нас была еженедельная получасовая программа с авторскими сюжетами, новостной лентой и другими атрибутами, описывающими жизнь общины, то сейчас эфирное время сокращено до 10 минут и ограничено только новостной лентой, причем зачастую, переведенной с грузинского языка. Правда, если проходит сюжет, связанный с армяно-грузинскими государственными отношениями, то его неизменно ставят в эфир без каких либо купюр. Например, из 10 минут нашего эфирного времени, четыре минуты были отданы сюжету, посвященному празднованию Дня Независимости Армении в Тбилиси 21 сентября 2011 года.

Что значит чувствовать себя армянином?

Я армянка. Я горда этим. Я очень уважаю представителей других национальностей, но чувствую, что в общении у нас разные понятия о некоторых ценностях. Некоторые азиатские народы очень увлеклись теорией о своей европейской принадлежности. Я не из их числа. У нас много хороших традиций, не свойственных европейцам, от которых я отказываться не собираюсь. Не знаю, может я консервативна в этих вопросах, но, тем не менее, это так. Я приверженец традиционных форм воспитания молодого поколения в духе любви к своей нации.

Быть армянином обязывает ко многому, при этом живя за пределами исторической Родины – обязывает вдвойне. Это и сохранение языка, традиций и обычаев. Это и сохранение нашей древней культуры. Это и в труде и в повседневной жизни.

Что посоветуешь молодым армянам?

Ни при каких ситуациях, где бы Вы не были – не забывайте, что вы – армяне. Не стесняйтесь проявлять это. Традиции каждого народа достойны уважения в любом их проявлении. Если, например, отдыхая за столом вместе со вновь приобретенными друзьями где-нибудь в Европе, Вы, вместо принятого здесь общенационального «Чин-Чин», скажете традиционный тост, то это воспримется окружающими, как дань уважения к вашим традициям, повысит ваш авторитет в лице ваших друзей и знакомых.



P.S.

Интервью записано 8 октября 2011 года, во время открытия в Тбилиси Центра Армянской Культуры «Айартун» во дворе церкви Сурб Эчмиадзин, первого в своем роде за долгие годы последних лет советской власти и постсоветского периода