«В наших жилах – кровь, а не водица. Мы идем сквозь револьверный лай, чтобы умирая воплотиться в пароходы, в строчки и в другие дела», – писал Владимир Маяковский.

Действительно, человек всю жизнь делает что-то, трудится в поте лица, творит и созидает, но остается в памяти людей в образе того, что ему удалось сделать лучше и ярче, чему он был предан всеми фибрами души...

Генрих Бархударян воплотился в гитару – в гитару-памятник, которая уже многие годы стоит в Степанакертском городском парке. Она появилась благодаря стараниям близкого друга и горячего поклонника Генриха – Романа Ерицяна.

«После смерти Генриха я обещал себе сделать что-нибудь в память о нем, – рассказывает он. – Совместными усилиями мы – друзья, коренные степанакертцы – поставили памятник. Пусть и скромный, но это напоминание, что настоящих степанакертцев, тех, кто боролся за то, чтобы Арцах оставался армянским, нельзя забывать».

Конечно, застывший в камне музыкальный инструмент не может передать всей гаммы чувств, переживаний, творческих мук, взлетов и падений, которые пережил за свою жизнь музыкант, ставший легендой для нескольких поколений карабахцев. А жизнь Генриха, как и у большинства, по-настоящему творческих, талантливых людей, была непростой, судьба же – извилистой...

«Я навестил его в Житомире, – продолжает Роман Ерицян. – Когда мы остались одни, он взял гитару и, прежде чем начать играть, заплакал: «Что я тут делаю? Почему я здесь». Стал петь про Степанакерт, из своих сочинений. Все повторял: «Где Степанакерт, где я?».

Да, по странному стечению обстоятельств Генрих попал на Украину, в Житомир. Быстро стал «своим среди чужих». Здесь женился во второй раз – на еврейке Фаине. Организовал большой оркестр, который стремительно обретал известность, завоевывая новые сцены и новых горячих поклонников.

На проведенном в 1978 году на Украине фестивале-конкурсе джазовой музыки равных оркестру под руководством Генриха Бархударяна не оказалось. Его искренне любили и уважали в Житомире, он был окружен вниманием. Что, казалось, еще нужно для счастья?..

Но однажды полное тоски и обиды сердце музыканта не выдержало, и он ушел в мир иной, в возрасте 59 лет, еще полный идей и замыслов.

Генрих стал родным для украинцев, но чужбина для него самого родиной не стала. Слишком уж он был привязан к Степанакерту, следил за событиями на родине, печалился, мучительно переживал, если что-то происходило там не так... В Житомире ему поставили памятник, по достоинству оценив то, что сделал он в деле пропаганды джазовой музыки…

Случайно ли я начал перелистывать книгу жизни Генриха Бархударова с конца. Наверное, нет, потому что драматический финал жизни героя, о котором я узнал из рассказов его близких друзей, поразил больше всего. И возвращаясь к началу, я попытался найти тому объяснение. Тщетно...

Итак, Генрих Бархударян... Родился 1 января 1934 в городе Степанакерте, в, если можно так выразиться, достаточно музыкальной семье. Отец, Сурен, будучи прекрасным слесарем, играл в оркестре Николая Засеева, одного из основателей школы духовой музыки в Нагорном Карабахе, сам изготовлял нехитрые музыкальные инструменты. Брат, Вова, был контрабасистом, а дядя, Ким Бархударян, – известный в то время трубач. Мать Генриха также играла на каком-либо инструменте, когда все садились что-то исполнять.

Сам Генрих начинал в Доме пионеров у того же Засеева – большинство детей Степанакерта посещало кружок, которым долгое время тот руководил. Потом он окончил среднюю школу, музучилище, Ереванскую консерваторию.

Молодой Генрих выиграл конкурс на место второго трубача в оркестре Орбеляна, но работать ему не довелось по досадной случайности... Тем не менее, судьба сводила его с интересными людьми, которые принимали большое участие в его становлении как музыканта, так и личности.

Большой импульс развитию в Степанакерте эстрадной музыки дал Феликс Чарный, который во время Великой Отечественной войны перебрался в Нагорный Карабах из Польши, женился на девушке из карабахского села Хнацах. Чарный, прекрасно игравший сразу на нескольких инструментах, привез с собой пластинки с записями американских джазовых и эстрадных произведений.

«Эти песни исполнялись по субботам и воскресеньям на дискотеке, – рассказывает Роман Ерицян. – Мы с нетерпением ждали, когда наступит суббота, чтобы насладиться игрой Генриха Бархударяна, Генриха Берберяна, Кима Бархударяна, Феликса Чарного, Вовы Асцатряна и других. Это были самые счастливые дни нашей жизни: мы, словно влюбленные, ждали этих концертов. На них ходили люди всех поколений».

Однако, как и любое новое и большое дело, оркестр, который впоследствии получил статус государственного, создавался непросто.

«Я посещал буквально каждую репетицию оркестра и в шутку называл его «государственно-репетиционным», так как ему часто чинили искусственные препятствия – то в финансовом плане, то по политическим мотивам, – продолжает свой рассказ Роман Ерицян. – Тем не менее, во многом благодаря стараниям тогдашнего начальника Управления культуры НКАО Жана Андряна, оркестру в 1968 году был дан государственный статус с названием Государственный джаз-оркестр «Карабах».

Это был один из пяти государственных оркестров Советского Союза. Параллельно с азербайджанским государственным эстрадным оркестром, Степанакерт также имел свой госоркестр. И когда в начале 80-х годов его назвали «Арцахом», последовала страшная реакция. Кое-кто посчитал, что надо «упрятать» его руководителя.

Опять же забегая вперед, скажу, что оркестр расформировали в связи с тем, что горячим августом 1972 года, в канун больших гастролей в Москве, которые, наверняка, принесли бы джаз-оркестру из маленького Карабаха настоящую всесоюзную славу, Генриха Бархударова посадили за решетку за... «хулиганство»...

А пока… музыкальный коллектив совершенствовал свое исполнительское мастерство, пополнял репертуар новыми, в том числе патриотическими песнями – «Мракац», «Сарер» и др.. Сам Генрих воодушевленно сочинял песни, играл на гитаре, трубе.

«Он обрабатывал для оркестра народные песни, виртуозно играл на гитаре, исполнял классику, – рассказывает коллега Бархударяна – Валерий Гаспарян. – Генрих был основателем школы гитары в Нагорном Карабахе, открыл при Доме культуры кружок, преподавал в школе музыку. Он был прекрасным педагогом, никогда не повышал голоса. В то же время в случае необходимости проявлял принципиальность, настаивал на своем».

Друзья характеризуют его как жизнерадостного, доброго, простого и скромного, невероятно трудолюбивого и целеустремленного молодого человека. И не случайно оркестр под управлением Генриха Бархударяна обретает известность далеко за пределами Карабаха.

Победы в различных конкурсах, овации в концертных залах Прибалтики, Белоруссии, Украины, Северного Кавказа, Сибири, Дальнего Востока, Центральной России, Средней Азии.

Во время гастролей в Сухуми маршал Амазасп Бабаджанян, гостивший в это время там, послал за Генрихом машину и пригласил на обед. Потом он сам пришел на концерт, долго хвалил и благодарил ребят, утверждал, «что они не представляют, какое великое дело делают».

В конце 50-х - начале 60-х Генрих собрал лучших музыкантов города в оркестр: Артур Товмасян, Ким Бархударян, Герасим Хачатрян, Геннадий Асцатурян, Владимир Бархударян, Карлен Осипян, Григорий Саркисян, Сурен Джабян. В дальнейшем коллектив пополнился и приглашенными музыкантами из российских городов. Генрих был и мотором, и душой оркестра.

О том, что Генрих сам по себе был человеком большой души, свидетельствует и следующий случай, произошедший за городом, на реке. Заметив, что бурный поток унес мальчика с другого берега, Генрих, не раздумывая, прыгнул в воду прямо в одежде. Когда вытащил ребенка на берег, заметил и тонущую собачонку, прыгнул и за ней. Действительно, в его жилах текла кровь, а не водица...

Тем временем бытовые проблемы подтачивали семейные узы. Семья у Генриха, по рассказам друзей, была неплохая, но собственного жилья не было, приходилось вместе с супругой из Нахичевани и детьми вечно снимать квартиру, переезжать с одного места на другое. Постепенно росло взаимное непонимание, пришлось расстаться. Как говорят карабахцы, клубок жизни стал разматываться...

Сегодня сын Генриха - Игорь и старшая дочь Сусанна живут в канадском городе Торонто, младшая дочь Анна – в Ереване. Останки самого Генриха также покоятся за пределами родины, и это не дает покоя его верному другу Роману Ерицяну.

«Такой человек не должен лежать на чужбине. Я все думаю о том, чтобы перевезти его останки на родину, ибо здесь могилы его отца и матери, родственников и друзей», – говорит он.

Сегодня к знаменитой гитаре в столичном парке прибавился бюст выдающегося музыканта, высеченный опять же благодаря стараниям его друзей. Автором памятника является известный скульптор Альберт Саркисян, архитектурное решение принадлежит Роману Ерицяну.

Дух Генриха витает над памятником, вновь собирая его друзей и поклонников слышимой только ими музыкой. Будем надеяться, что вскоре и сам Генрих вернется на родину.




От редакции журнала:

В культурной жизни Нагорного Карабаха уже много лет – с самого окончания советского периода – наблюдается затишье.

«Отсутствие международного признания не позволяет нам воспользоваться различными международными грантами», - сказала летом 2010 года в ответ на просьбу объяснить причины «культурного недомогания» Карабаха - министр культуры и по вопросам молодежи республики Наринэ Агабалян.

На сегодняшний день под руководством возглавляемого ею ведомства находятся 15 культурных организаций, в том числе музыкальные и художественные училища, музыкальный колледж, два хора, камерный оркестр и так далее.

Но, по сравнению с советскими временами, когда культурные учреждения щедро финансировались из государственной казны, теперь возможностей культурно провести досуг в Карабахе немного. Если до 1991 года спектакли проводились еженедельно, то сегодня посмотреть какую-нибудь пьесу театралы могут в лучшем случае раз в месяц.

И даже такое положение сохранить удается с большим трудом. Хотя недавно открывшийся в карабахской столице клуб дает любителям музыки возможность послушать живую игру молодых исполнителей, профессиональные музыкальные коллективы остаются не у дел.

Например, Карабахский джаз-оркестр не выступает уже больше года, а все потому, что его инструменты и оборудование находятся в непригодном состоянии.

«Несколько лет назад вроде предпринимались попытки восстановить былую славу джаза, был создан джазовый оркестр, даже организовывались концерты, однако, к сожалению, это продлилось недолго», - сказал 73-летний поклонник джазовой музыки, житель Степанакерта Сергей Аванесян.

Поддержать существование джаз-оркестра пытались путем слияния его с другим коллективом, однако, как сказала министр Наринэ Агабалян, результатов это не принесло.

«У нас есть потенциал для развития джаза, - сказала она. – За границей есть карабахские музыканты, которые готовы оказать поддержку в этом деле».

По словам Агабалян, на развитие культуры из бюджета республики ежегодно выделяется около одного миллиарда драмов (2.7 миллиона долларов США), однако этой суммы недостаточно для решения существующих в этой сфере многочисленных проблем.

«Для приобретения инструментов и аппаратуры [для джаз-оркестра] необходимо 30 миллионов драмов, которые мы рассчитываем получить с помощью спонсоров», - сказала Агабалян.

Пока правительство ищет спонсоров, в том числе среди армянской диаспоры, сами музыканты пытаются планировать будущее карабахского джаза.

«У меня много проектов, и я надеюсь, что при поддержке государства и спонсоров они постепенно осуществятся. Если получится, через несколько лет мы откроем джазовый колледж, что даст нам возможность решить один из самых болезненных вопросов – проблему специалистов. А до этого мы будем приглашать специалистов из Еревана», - сказал руководитель джаз-оркестра Тигран Лалаян.